Нас было приказано эвакуировать, что удивительно — обратить внимание на дюжину упорствующих. Каждый прощался с городом как умел, я пошла в заброшенный парк аттракционов, сейчас задушенный почти двухметровой сухой травой. Тротуарные плитки и трухлявая розовая ограда утопают в зарослях, жёлтые кабинки мини-копии колеса обозрения расписаны граффити. Я села на ступеньки и ржавых американских горок. Быть здесь сейчас доставляло мне и наслаждение и боль. Я помню это место ещё живым, но последний билет был продан 18 лет назад — тогда нас включили в зону отчуждения. В течение двух недель город вымер, уехало 3/4 населения. Но не я. Было почти не страшно, а сейчас мне становится жутко, когда я пытаюсь представить, что останется от колыбели моей юности… Я не сразу заметила подрагивающий раскалённый воздух над асфальтом и струйки песка, текущие в в е р х. Пора убираться, она идёт.

giphu