Тонкая игла очередного предчувствия пропарывает четырнадцатый час в сутках. Хочется кому-то рассказать о нём, но затёкшие челюсти сводит, вкус стали во рту, да и нет рядом ни души. Жар наполняет голову белым шумом. Выверенно, по шажочку, а не сразу, кристаллизуются мысли – свои и чужие, которые я вижу насквозь. Неслышно они костенеют – по недоразумению или хладнокровно-нарочно? Чья это воля? Может, моя? Старые слова и связи, закономерности, безответные окна домов – стали снежинками, порхающими у лица, растворяющимися от дыхания. Без следа. Свобода разрушенной вселенной, одиночество покинутого дома. Я сама себя разрушу, сама себя оставлю, уйду от себя, выдерну с корнем огрубевшие, мозолистые воспоминания, пёстрые и настырные. Мысленному взору уже не повторить ни одного очертания и не вспомнить ни одного лица. Настоящая стерильность. За спиной гипсовые стены, впереди намело до небес, а внутри – белая заверть. Кружатся вдохи и выдохи, капли и снег, тиканье и дух маттиол, далёких, полузабытых цветов. Теперь так пахнет сон.

giphu