Огромные тёмные тяжёлые груды, иссиня-чёрные у самого горизонта, несутся с великой скоростью вдоль по ветру. А он бешеными порывами, будто в ярости, срывает клочья одежд с деревьев, швыряет их прочь — то в небеса, то к земле — ведь это шелуха старого мира (наследие отгоревшего лета). И теперь её надо вывеять, смести дождём с дороги мира нового, который будет крещён чистым морозом грядущей зимы. И природа в трепете. Голые тополя гнутся в почтительном поклоне, толпы осоки и камыша тоскливо посерели, пахнет пряным лиственным тленом, холодным мхом и порыжелой водой октябрьских прудов. Только ветер празднует, испуская победные кличи! И порой на мрачных небесах проглядывает полынья белизны…

giphu